В таких известных Ведантических произведениях, как Панчадаши или Ведантасара, произошло своеобразное слияние идей санкхьи с идеями позднейшей Веданты. Но было бы, однако, неверно и неисторично считать такое позднейшее развитие Веданты простым ухудшением или извращением старой философии. Несомненно, что она несколько запутана в сравнении с системой, излагаемой в старых сутрах Веданты; она есть то, чем сделалась Веданта, обсуждаемая и изучаемая в различных философских школах в средневековой и современной Индии. Всего более в этой системе нас удивляет смесь идей Веданты с идеями, заимствованными, по-видимому, от санкхьи, а также от йоги и от ньяи. Но и тут трудно решить, были ли эти идеи действительно заимствованы от этих систем в их законченном виде или они были первоначально общей собственностью, в позднейшее время присвоенной той или другой из шести философских систем. В Панчадаши, например, мы встречаем идею о пракрити (т.е. материальной природе) - идею, которую мы привыкли считать специальным достоянием системы санкхьи. Тут пракрити признается отражением или, как сказали бы мы, тенью Брахмана; она находится во владении трех гун (элементов): благости/саттвы, страсти/раджаса, мрака/тамаса или, как объясняют иногда, - добра, зла и безразличия. Эта теория трех гун не встречается, однако, в первоначальной Веданте; по крайней мере ее еще нет в чисто Ведантических Упанишадах, и в первый раз она появляется в Шветашватара-Упанишаде. Потом в позднейших Ведантических произведениях авидья и майя употребляются как синонимы, и если их и различают, то они признаются происходящими от более или менее одного свойства или субстанции (т.е. невежества). Всеведущий, но личностный Ишвара, признается здесь отражением Сознания в майе, но подчинившим ее себе, а индивидуальная душа/джива изображается подчиненной авидье и раздробленной вследствие разнообразия авидьи. Индивидуальная душа ошибочно верит, что тело принадлежит ей, и от этого происходят разнообразные заблуждения и страдания. Что касается развития мира, то сообщается, что пракрити, находящаяся во власти мрака, по приказанию Ишвары производит элементы эфира, воздуха, огня, воды и земли, которыми должны пользоваться, - то есть которые действуют на, - индивидуальные души.
Навряд ли мы ошибемся, признав во всем этом влияние идей санкхьи, несколько окрасивших монизм (Адвайту) ранней Веданты, монизм чистый и простой. В настоящей философии Веданты нет места ни для чего реального рядом с Брахманом.
В период Упанишад (начало и середина 1-го тысячелетия до н.э.) идеи Веданты были значительно более распространенными и более господствующими, чем идеи санкхьи. Идеи Веданты решительно преобладают в Упанишадах. И даже вполне возможно, что философия санкхьи могла быть некоторого рода протестом против крайнего монизма (Адвайты) Упанишад. Полагаем, что можно понять недоумение и страх людей, смущенных бескомпромиссным монизмом Веданты, - по крайней мере, в истолковании ее той школой, главным представителем, хотя и не основателем (основатель - Гаудапада), был Шри Шанкарачарья. Двумя пунктами, возбуждавшими всего более затруднений и "оскорблявшими" сознание обыкновенных людей были, по-видимому, полное отрицание того, что мы называем материальным/объективным миром, и требуемое отречение от всякой индивидуальности со стороны субъекта, то есть от нас. Эти два пункта смутят кого угодно, и, возможно, именно они и вызвали к существованию другую систему, свободную от тех поразительных учений, что мы находим в Адвайта-Веданте. Эти же затруднения заставили и Бодхаяну, и Рамануджу, и других, предложить более человечное истолкование Веданты ради того, чтобы спасти реальность индивидуальной личности.
Последователи санкхьи гораздо менее ведантистов расходились с общим настроем человечества, так как признавали реальность индивидуальной души/дживы. Дуализм всегда бывает популярнее сурового монизма; а санкхья была системой очевидно дуалистической, постулируя природу/пракрити не только как результат авидьи-майи, но и как нечто реальное в обычном смысле этого слова. Веданта неуклонно шла по своему прямому пути, а санкхья избегала известных водоворотов мышления, представлявшихся опасными для обыкновенного пловца. Для обыкновенных смертных дело представлялось так, что Веданта учит единству всех индивидуальных душ (или субъектов) в Брахмане и иллюзорности всего объективного, а санкхья признавала во всяком случае временную реальность объективного мира и множественность индивидуальных душ.